Если, Бог, окажешься ты вдруг
Девчонкой глупой на своей земле,
Моли Аллаха, Будду в сотню рук,
Чтоб защитили по твоей мольбе
От нежных слез твоих тупых подруг. 

Присутствовал сегодня на своем втором в жизни семинаре. Но можно засчитать и за первый, потому что к по-настоящему первому я не готовился и рта там не раскрыл.

Некоторых десятиклассников тут интересует, как же проходят мероприятия с таким пафосным названием – «семинары». Семинары похожи на первую половину урока, во время которой опрашивается домашнее задание и раздаются листочки. Нет, Ворд, после «задания» не нужна запятая, потому что там два придаточных предложения, зависимых от одного главного, просто с пропущенным союзом перед вторым.

Сегодня у нас был семинар по предмету, который является одновременно самым сложным, самым скучным и самым строгопреподаваемым – истории социологии. Задали нам сделать конспект по идеям пяти основателей социологии, на который я убил одну маленькую жизнь – пять часов с вычетом перерывов на сон и моргание. В итоге большая часть моей работы оказалась бесполезна. Естественно, пай-девочки,  составляющие мою группу, также старательно подготовили все задание, вот только на самом семинаре все сидели тихо и молились конспектируемым ранее Конту и Миллю, чтобы они не позволяли этим теплым осенним днем тревожить их почившие души. Я неосторожно обрадовал препода данным определением слова «клерикализм», которое я не смог объяснить простыми, человеческими словами, а моего сухого терминологического стиля ему было мало. Я молчал. Я тоже боялся и безнадежно листал бесполезный конспект. Но у меня был план.

В определенный момент, конспектируя Спенсера, я поймал себя на мысли, что понимаю абсолютно все. Нет, конечно, я и у других все понимал, но понимание пониманию рознь. Одно дело понять прочитанное, совсем другое – осознать его. А взгляды Спенсера по некоторым вопросам еще и имели неосторожность совпасть с моими, так что еще вчерашним мучительным вечером, сетуя на свою прокрастинацию, я решил вырвать Спенсера для себя.

Как много, как легко и как увлеченно я говорил! Хвалюсь. В противовес зачитываемой с конспекта статьи с Википедии я без умолку выдавал все секреты статьи из учебника по истории социологии. «Все?» — спрашивал препод. «Нет, не все!» — нагло отвечал я. И так раз пять, наверное. Я не читал, от чтения меня отучила школа – читают с листка во время ответа те, кому лень было прочитать с листка перед ответом. Насмешливые, удивленные, ироничные взгляды одногруппников. Думали, что я эту ерунду зубрил? Я никогда ничего не зубрю, ибо категорически не восприимчив к такому методу запоминания. Решили, что выпендрился. А я ведь действительно выпендрился. Хотя мы все готовились по этому учебнику, каждый мог так ответить. После меня одна одногруппница осмелела и достойно отвечала, лишь изредка заглядывая в конспект. Я тоже смотрел – считайте, друзья, что я тоже смертный, но не читал, я не могу читать в моменты, когда главным органом моего организма становится рот. После меня даже дополнить не просили – маленькая гордость для сегодняшнего не слишком приятного дня. А после я пошел домой в гордом одиночестве, ибо искусство непринужденного общения с коллективом мне неподвластно. Завтра снова семинар – я не готов; огромная таблица, тест по всем лекциям, что уже были. Пост не имеет смысла, зато я как будто веду наполненную событиями жизнь – а еще я вам похвалился, какой я гениальный рассказчик с хорошей кратковременной памятью. 

А вы знаете, что такое «антиутопия»?

Скорее всего, имеете представление. Чудесный жанр, любимый мною всем сердцем, пусть я и не читала подобных произведений десятки. Практически каждый знает, что произведения жанра «антиутопии» описывают мрачный мир, чаще всего связанный с разложением общества, разрушением цивилизации, деградацией людей и подобными вещами, что как раз следует из названия – приставка «анти-» к названию острова под названием Утопия, выдуманного и описанного Томасом Мором. Что мы привыкли видеть в антиутопиях? Именно вышеперечисленное. Жанровые стандарты – для формальности и как преамбула: тирания, тоталитаризм, нравственная и моральная деградация, диктатура страха, контроль, подчинение государственной людей, потерявших способность к критическому мышлению, оперирование общественным сознанием с помощью низменных инстинктов (тот же страх, или похоть, или иное). И «избранный» — но иной. Человек, в силу своего отличия по каким-либо причинам от масс понимающий трагедию своего произведения, мечущийся в этом мире и сталкивающийся, в конце концов, лицом к лицу с самой системой. И проигрывающий – ведь это же, черт возьми, антиутопия, мощная система тотального контроля, для которой один индивид – пиксель, выпавший из монитора, грязь, мясо, пораженное гнилью инакомыслия.

В последнее время все внезапно вспомнили об антиутопиях, но об этом я уже писал. В последнее время все вспомнили об антиутопиях, и вот об этом я как раз и напишу. Тавтология? Не только у меня.

Антиутопия вошла в моду не только с той позиции, которую я рассматривал раньше: она также стала замечательной златорогой телкой, принесенной в жертву белокурой и пышногрудой богине Поп-Культуре. Что мы видим на полочках наших миленьких книжненьких магазинчиков? «Голодные игры» — есть; «Дивергент» — есть; «Бегущий в лабиринте» — есть; «Делириум» — есть; тьма похожих – в наличии. Из зала робко кричат «Глуховский», но он пусть и в похожем, но несколько ином ключе работает. Мрачная цивилизация будущего; контроль над всеми сферами жизни общества (егэшник во мне еще не умер); притеснение низшего класса; отсутствие свободы выбора у индивидуума; моральная и нравственная деградация, развивающаяся галопирующими темпами. И он, мой милый, мой нежный, мой юный агнец – личность с критическим мышлением, осознающая всю бренность фабулы своей жизни. В силу целевой аудитории личность чаще всего моего возраста, ибо с персонажем нужно себя ассоциировать. Что делает наш ангел справедливости? Осознает ужасы тоталитарного режима, натыкается на повстанцев-оппозиционеров, мечется с ними куда-то, пытается бороться. И в итоге оказывается, что он вроде как сильнее Системы. Кучка подростков оказывается сильнее мощной, отлаженной военно-государственной машины, половина мощи которой направлена именно на подавление и развитие силы.

В итоге мы получаем юные особи, искренне полагающие себя правыми в силу лишь своего несогласия с общей системой, которая в их представлении обязательно подавляет их и ограничивает, даже если конкретно в этом вопросе это и совершенно не так. Здравый смысл уступает место укрепившемуся подростковому идеализму, лишенного объективности при рассмотрении вопроса. Моя подруженция месяц носилась с криками «Общество подавляет! Общество ущемляет! Общество! Общество!», поскольку в применяемой на данный момент времени системе морали в нашей стране не одобряется раннее начало половой жизни, свобода в ней, скажем так, и она, вынужденная скрываться, не может чувствовать себя спокойно. А подумать о том, что раннее начало половой жизни, а также излишняя половая активность ведут к проблемам с половой системой, прививают индивиду гедонистические привычки к легкому получению удовольствия через половой акт, способствуют распространению ЗППП среди молодежи и ранней беременности. В общем, в некотором смысле исконная правота подростков перед несправедливой системой убедила ее в императивности данного постулата, которой она неосознанно проецирует на каждую ситуацию.

Ты не победишь Систему, только оттого что ты прав. Вот главный закон антиутопии как жанра, забытый в угоду искусственного завышения неустойчивой самооценки пубертата.

А ты так темнота, будто их! (с) Мгла

С шести до девяти я писал конспект по социологу. 
Осталось еще четыре социолога и высшая математика.
Здравствуй, студенчество!

P.S. Писать надо бы поменьше.  

Впервые года за полтора протер экраны ноутбука и планшета. Чувство, будто прозрел. 

Навеяно вводным постом одного из новичков. Все сейчас пишут: «Простите за грамматические и пунктуационные ошибки». Понятно, что человек может чего-то не знать и стыдиться этого незнания, но я искренне не понимаю этой фразы. Простите? За ошибки? Во-первых, это не такое страшное преступление, чтобы просить за это прощения. Во-вторых, никто не обязан вас за них прощать. Ошибаетесь в письме и стыдитесь этого — исправляйте, не стыдитесь — не просите прощения за то, что значения для вас не имеет, не хотите иметь ошибок в постах — обеспечьте их отсутствие любыми способами. Учите, пропустите через ворд, попросите грамотного и гениально пишущего (у всех такие есть, чего греха таить) знакомого ошибки исправить. Если же вы хотите этой фразой отделаться от разгневанных ревнителей русского языка, то это лицемерие. Вы как бы говорите: «О, я люблю русский язык, но я ни черта его не знаю и знать не хочу, потому что мне лень учить эти правила, но я его люблю, так что не кидайте камни, кто не грешен».

Страшно объявлять о смерти субботы, и потому порассуждаем о дружбе.

Есть у меня подруга. В ее представлении существуют некие абстрактные люди, которых она обзывает «нормальными друзьями», и частенько она заявляет мне, что, если я буду вести себя так (то есть как обычно), этих самых «нормальных» друзей у меня не будет. При том условии, что обычно со мной хотят дружить (и не дружить) как раз из-за моего, наверное, своеобразного поведения. (Все, подростковое «янетакойкаквсе», да.)

В ее представлении, если судить по поведению, «нормальные» друзья – это люди, которые постоянно нуждаются друг в друге; жаждут внимания и присутствия друг друга; всячески пытаются помочь друг другу, оказать поддержку, направить на нужную дорогу, сделать добро, исправить их и их жизнь, сделать их счастливыми (даже если те не хотят, кстати); могут говорить друг с другом абсолютно за любые темы; не имеют секретов друг от друга в абсолютно любых сферах жизни; могут, должны и желают как можно чаще находиться вместе. Добавьте интима – получите влюбленных, но таки и она, и я представляем себе «истинную дружбу», некий идеал и эталон, к которому нужно стремиться.

Я пытался недавно читать «Мотивацию и личность» Абрахама Маслоу, не осилил, признаю – не дорос еще. Но от книги не отказался, то есть не удалил, пусть дождется моего интеллектуального созревания. Автор говорил о самоактуализирующихся личностях, то есть о личностях, реализующих все заложенные в них потенции; также он перечислял признаки таких личностей, среди которых был один прелюбопытный – самодостаточность приводит к отсутствию потребности в друзьях. Из-за полноты своей личности и направленности на самореализацию и решение определенной проблемы (тоже один из признаков) они не нуждаются в дружбе: взаимопомощь, поддержка, сочувствие и «дружеская зависимость» — своеобразная платоническая любовь — не находят отклика в их сердце, не скребутся в душе необходимостью.

Я ни в коем случае не причисляю себя к самоактуализирующимся людям, ибо ворох неудовлетворенных потребностей, эгоизм, страх перед людьми и много чего еще отдаляют меня от самореализации на тысячи и тысячи парсеков. Но и я также не чувствую для себя потребности в дружбе. Да, взглянем на пирамиду Маслоу: всякий желает общения, признания, уважения, ибо то заложено в человеческой природе, и я пока еще человек; но явной потребности в дружбе у меня нет. Мне не нужно сочувствие, не нужно понимание, не нужно внимание. Я не желаю постоянного общения и совместного времяпрепровождения, лишь редких – раз в месяц или даже два – встреч. Я сам не умею сочувствовать, меня не волнуют события чужой жизни – иногда и своей собственной. Нет нужды для меня в этом самом «нормальном» друге, с которым в определенной степени слилась моя личность. Потребности нужно удовлетворять – неоспоримо: после какого-нибудь разговора же мне хорошо и одному.

Но что же тогда есть «ненормальные» друзья? Может, это я? Когда она звонила мне спросить, поступил ли я, я не спросил ее о ее поступлении – мне было так же все равно, как и на свое, но в себе я был совершенно уверен, а до чужого мне просто нет дела. Черствый я человек!

Сегодня я этот пост уже писал. Но когда я вернулся, его не было. Не было, Карл! Не было, как меня дома эти два часа. Так что назло всему миру из оставшегося черновика я путем мыслительного копирайтинга создам похожий; так что терпите, смертные, еще один такой же пост, только хуже.

Занесло меня давеча в феминистический паблик. (Я долго думал над тем, «феминистский» он или «феминистический», потому что «паблик феминисток» и другие отродья родительного падежа мне категорически не нравятся. Пусть.) Как? Просто уж очень мне не хочется делать конспект по истории социологии, которую я скоро, наверное, возненавижу, так что я становлюсь все большим специалистом по внутренней жизни вконтакта и ютуба.

И что же я там, как вы думаете, обнаружил? Да ничего особенного. Разносят какую-то неверно трактующую права и ущемления мужчин авторку, превозносят борющуюся за права женщин директорку. Все хорошо. Все в рамках закона.

Но черт!

Авторка! Директорка! Я все понимаю: в своем стремлении к равенству они желают получить всякий атрибут, приличествующий мужчинам; всякое жизненное явление должно в некотором роде принадлежать им в той же степени, что и мужчинам. Но здесь я не вижу равенства, лишь насилие над языком, не знающим форм женского рода для этих слов. Вы скажете: «Рыба, ты конформист! Ты консерватор! Ты консерва, Рыба! Язык динамичен, он развивается непрерывно!» Множество слов входят в язык, и множество слов отсеиваются, отринутые из-за своего неблагозвучия и фонетического несоответствия общему языковому звучанию; к тому же, язык развивается, адаптируя лексемы под себя, и если до сих пор в литературном, т.е. официальном его варианте не появились женские формы «директора» и «автора», значит, вкус носителей языка, их интуиция не сочла нужным создать и принять эти формы. «Авторка» и «директорка» не входят гармоничными нотами в общую мелодию русского языка, о них, об их жесткие рычаще-хрипящие пороги «рк» спотыкается слух, зрение и голос, несмотря на абсолютно русский способ словообразования с помощью суффикса «к». Что мы вообще имеем с суффиксом «к» и женским родом? «Мамка», «ватка», «сиротка», «медянка», «солянка». Пренебрежительное отношение, уменьшительная характеристика, и, допустим, обозначение какого-то обобщенного понятия на основе его качественной характеристики, тут я точно не скажу, не филолог. Чувствуете возвышенный дух свободы? Хотите так обозначаться, феминистки? Взяли бы хотя бы уже привычное слово «директриса», тоже никоим образом не относящееся к литературному языку, но все же более привычное. Отчего-то хотите.

В комментариях к тому посту, царствие ему копирайтовое, пусть вечно девственные неоткрытые файлы открываются ему ежедневно, а на утро вновь оказываются чудесным образом закрытыми, меня упрекнули за предложение «директрисы», тоже имеющей отрицательную, негативную эмоциональную окраску. Напишу и здесь: это слово, во-первых, уже давно образовано естественным образом носителями языка (а не придумано просто так) и принято практически повсеместно, и, во-вторых, нет иного приемлемого аналога. «Директриха»? «Директрица»? «Директресса»? Я думал над третьим вариантом, но оно менее плавно в произношении, чем «директриса», перед широким раскрытием рта для произнесения «э» человек напрягается сильнее, чем перед растягиванием губ для «и», и спотыкается об «ктр», к тому же, несколько хрипя горлом.

Казнить, нельзя помиловать.

Не успел ответить полуночному либерасту. Не помню уже его слов дословно, лишь в общем и целом. Действительно, во-первых, это их стремление наводит на мысль о том, что иного для женщин, кроме женских форм слов, дать феминистки своей борьбой не в состоянии, и лишь эти жалкие крохи могут они получить в качестве утешительного приза. Сами они презирают «типичность» розового цвета для девочек, но использовать «оженствленные» слова и говорить, что это в рамках феминизма все равно, что носить исключительно розовую одежду с рюшами и говорить о дискриминации гендера и доступности любых элементов стиля, быта и повседневной жизни для всех.

А хорошая у меня память, да? 

Так, я не понял. Стоило мне отлучиться, как пропал мой пост. Кто? Где? Когда? Суки!