Уныла, скучна, одинока. И жизнь моя уныла, скучна, одинока. И, по мнению моей подруги, мне стоит завести парня. Потому что я все время хожу какая-то угрюмая, мрачная и невеселая. А когда у меня будет парень, я пойму, что это за прекрасное чувство – взаимная любовь. Я смогу ощутить подъем духа, я смогу наконец-таки жить на полную катушку. Мир покажется мне ярким, я буду чувствовать себя намного лучше и наконец-то стану счастлива. А потом она во второй раз бросила своего парня, и ей было так дерьмово, так дерьмово, а я ничего не понимаю и вообще оскорбляю ее, но дерьмово ей не поэтому. У нее так болит спина. А еще я очень зло и высокомерно смотрю, зло и высокомерно говорю, и людям это не нравится, поверь. Она-то меня терпит, как-то героически терпит, а вот никто другой не сможет, так что вряд ли вообще когда-то найдется мужчина, который меня выдержит. Что-то голова болит от резинки, но ее она не снимет, ведь она так не ходит. Повезло, что она меня терпит, ведь я так себя веду, что у меня, наверное, никогда не будет нормальных друзей. На ее день рождения мы пойдем вместе на мужской стриппиз. потому что она всегда об этом мечтала. А, я же несовершеннолетняя. Тогда ладно, на мой. Нога что-то болит. А еще этот одногруппник за ней так ухаживает, постоянно обнимает ее, но ему ничего не светит, а пока они пойдут просто по-дружески погуляют. Кстати, она уже нашла мне в своей группе подходящую мне кандидатуру, потому что у него похожее чувство юмора, и завтра мы идем знакомиться. Спина болит. Ах, нет, не идем, он уже не подходит. А, как-то я уже пыталась, ведь она была бы так счастлива, если бы я была счастлива, имея возможность с кем-то сосаться и гулять. Она тут была у гинеколога, и там ей вставляли железную штуку прямо туда – так больно, так страшно, так неприятно. Я тогда послушалась и позвала его куда-то, он испугался слишком быстрого развития событий и сбежал, потому что симпатия – это не влюбленность. С тех пор мое критическое мышление добавило пару пунктов к критичности. Он, конечно же, мудак, ведь он испугался. Как он мог? Мудак. Ведь я до сих пор не могу говорить с ней на равных, понимая ее диалоги о парнях и отношениях. Спина болит. Хотелось бы, чтобы я поскорее лишилась девственности, ведь со мной же об этом не поговоришь. Больше мы ни о чем не говорим, потому что парни – самое интересное в ее жизни. На самом деле, она живет только ради секса – учится, встает каждый день, строит планы на будущее. Завтра она идет к гомеопату, у нее астма. Она тогда еще бросила своего парня и страдала, или не страдала, а обжималась с каким-то малолеткой, но страдала из-за этого, а потом сошлась снова с тем, чтобы проводить его в армию. А сейчас она его бросила, а я не проявляю уважения к ее чувствам. Я вообще часто ее оскорбляю, хорошо, что она это терпит. Нет, если не хочу, она, конечно, может и не знакомить ни с кем из ее группы, хочу – познакомит, не хочу – ну и слава богу. Несмотря на то, что я часто ее унижаю, потому что злюсь, когда она делает то, о чем я говорю «это был бы позор, если бы такое сделали для меня», потому что когда люди так говорят, они на самом деле хотят этого. Я могла бы просто поблагодарить, а так я ее унижаю. Странно, чего я вот вообще жалуюсь, ведь я болею-то раз в год. потому что говорю ей об этом раз в год. Почему вдруг она не может поделиться со мной тем, что у нее спина болит? Ведь раньше мы спокойно могли поговорить о б о в с е м. А еще я одинокая, грустная, унылая – ведь у меня нет подруги.