Давно хотел написать кое-что. В мифологии, как всем известно (или я считаю, что всем это известно, потому что это известно мне), нашло свое отражение восприятие древними и не очень людьми окружающего мира. Через персонификацию и демонологию выражалась эволюция человеческого духа, технический прогресс, восприятие природы и подчинение природной стихии, осознание собственного места в мире, собственного тела, примитивные и усложненные общественные институты. Бла-бла-бла. 

Я тут подумал, что ролевые (я не писака, поэтому про литературное творчество не будем говорить) можно рассматривать как личную мифологию — или мифологию личности. Как глобальный творческий и мыслительный потенциал всего человечества или нации выражается в государственной мифологии, так микрокосм одной личности выражается в личной мифологии. Человек может использовать лишь ту информацию и тот опыт, которым он сам обладает, и, как аллегорически это выражалось в глобальной мифологии, известные ему сюжеты развития его собственного духа выражаются в аллегорическо и персонифицированной форме выдуманных им сюжетов. Я вам это изображу на примерах, конечно. Я специально несколько раз подчеркиваю слово «аллегорический», чтобы мне не предъявляли претензий вроде: «Если персонаж трахается со всеми подряд или рубит кого попало, значит, и я такой?» Нет, здесь ничего нельзя воспринимать буквально — если вам снится зонт, это не значит, что стоит ждать дождя. 

Начнем с недавнего сюжета, который и навел меня на эту мысль. Мой относительно новый денжен-персонаж — Леон Махайрод, энергетический вампир. В его уходе из вампирской коммуны, подчинившейся воле инквизиции, можно увидеть повторяющийся антиутопический сюжет отрешенной от общества личности и, как всегда, мою неизменную любовь к религии. Он, персонаж мужского пола, что важно, бросает свю любовницу и сестру, после того как застает их в постели — весьма примечательная деталь, которую я интрепретирую как мое бегство от нетрадиционной стороны моей ориентации и возвышение традиционной. И эо еще при том условии, что как бисексуала я осознал себя аж четыре года назад. Также, если раньше среди моих персонажей преимущественно можно было найти инертных, спокойных и худых, сейчас я отдаю предпочтение агрессивным и мускулистым — поведенческий приоритет намекает на переход от позиции пассивной обороны от общества к позиции нападения. Я становлюсь все более агрессивным с каждым годом. Физический идеал красоты в моих глазах также меняется — если раньше я хотел быть худым, сейчас я хочу быть накачанным. 

Я всегда говорил, что каждый персонаж — одна из граней нашей личности, одно из многих отражений в тысяче зеркал. Если кто-либо когда-либо играл со мной, этот кто-либо знает, что в каждую ролевую я пихаю мужчину-андрогина, причем часто еще и гермафродита, и бисексуала одновременно, причем одновременно и с жеманными, и с зверино-жестокими замашками. Это вполне очевидный для меня теперь способ восприятия мною меня самого же — сообразуясь со своими внутренними ощущениями, я чувствую себя примерно таким созданием. К тому же, это говорит о моей сексуальной и половой неопределенности, что и так видно в моих постах, где я начинаю во здравие в мужском роде, а заканчиваю за упокой в женском. Если раньше я воспринимал этих персонажей как отражение моего воображаемого друга, которого я создал, чтобы не свихнуться от стресса и одиночества, то сейчас я осознаю, что это одно из многочисленных ответвлений моей личности. 

И, с позволения моего дорогого друга, Ланциэль. Ланц сбегает от опеки своей матери и от службы — явное желание избавиться от родительского давления и обязательств взрослой жизни. Он довольно осторожен и несколько труслив, и по яркой выраженности именно этой черты я предполагаю, что она взята непосредственно, без обработки. Ну, о создании неудовлетворенными своей внешностью людьми красивых персонажей первый не я сказал, я сам грешу чем-то подобным.