Я сам хотел ткое сделать вот уже несколько дней, но Дирай меня опередил, и теперь это выглядит плагиатом. Ну и ладно. 

1. Уже третья преподавательница по каким-нибудь танцам говорит, что у меня совершенно уникальное строение стопы, встречающееся крайне редко и просто предназначенное для каких-нибуь танцев вроде балета. И при растяжке они очень любят сгибать ее и спрашивать с изумленными глазами: «Тебе так не больно? А так? И так тоже?» А мне не больно. 

2. Я не жирный. Пиздец, искра, буря, безумие, сенсация. Я не жирный, но субъективно я жиробас, потому что для меня вес при моем росте и комплекции больше 52 — это ожирение. И мнения каких-то там людей или врачей меня мало интересуют. 

3. Я в детстве у бабушки очень любил возиться с цыплятами. Выгуливал их, кормил, поил, тискал, катал на качелях и одевал в фартуки из подорожника. 

4. Повторяя факт Дирая, скажу, что тоже грызу пальцы. Нет, не ногти, а именно эпителий. И иногда делаю такие глубокие ссадины, что смотреть страшно, а еще у меня из них часто идет кровь. 

5. Очень боюсь глаз. Вот просто глаз. Очень хрупкий и очень омерзительный на вид орган: страшно к ним прикасаться, смотреть на оттянутые веки, оттягивать веки, страшно смотреть вязанные с ними сцены в фильмах и слушать что-то касательно этих мерзких склизких шариков. 

6. Постоянно слежу за своим гардеробом. Чтобы я вышел в одежде, не сочетающейся между собой, или в какой-нибудь там просто олимпийке с просто футболкой, или купил страшную спортивную куртку, как я это сделал в прошлом году, или простецкую блузку, нужно, чтобы звездная пыль замела Марс, не меньше. 

7. Я впервые накрасил ресницы только в этом году. Из-за пятого факта. 

8. Никогда не мою полы, не пропылесосив их перед этим. Я ужасно брезглив, и поэтому всегда пылесошу пол от мусора, прежде чем от мсора же его отмывать, иначе меня начнет мутить. 

9. Долго не мог научиться плавать в детстве, потому что всякие идиотские способы вроде поддержки меня жутко раздражали и повергали в панику и ужас. Научился однажды сам где-то минут за двадцать-тридцать, наверное. 

10. Меня раздражает, когда люди говорят очевидные вещи. А делают это, нужно сказать, все. ВСЕ. Либо я шучу, делая шутку отсылкой или основывая ее на чем-то, а потом мне же говорят что-то вроде «Да это же как вот это самое» или нечто вроде, удто я сам не знаю, на чем шутку построил! Либо ведется какой-то душевный разговор, и мне начинают говорить очевидные вещи о мире, известные даже малому ребенку, так, будто я о них не знаю, хотя я держу их просто в уме как общеизвестные и не требующие озвучивания. То же самое и с обычными разговорами: я говорю, что мне что-то не нравится или я не смог бы что-то делать, а мне начинают втирать про «все люди разные, у всех разные интересы», хотя ме это прекрасно известно, а говорю я о конкретном случае, касающемся конкретно меня. Или я говорю: «Не буду ходить в бассейн по утрам, потому что не хочу смотреть на жирные сморщенные тела кучи старух», а мне отвечают: «Ну, это старость». Блять, и что? Я должен идти и терпеть это, что ли? Ужасно раздражает. Эти идиотские попытки людей любого возраста сказать что-то мудрое и показать свое знание жизни приводят меня в такую ярость, что я либо начинаю кричать, либо попросту сразу же прекращаю разговор, и мнение мое о человеке очень сильно портится. Тем не менее, не было ни одного человека в моей жизни, кто так бы не делал. Наверное, даже я.